Однако, если во МХАТе все проходило чинно и культурно, 16 тонн как всегда отличились.
Если вы помните мои впечатления от первого концерта в этом клубе, так вот вчерашний вечер был ни чуть не хуже. Нино блистала, зрители отжигали.
В это раз мы как умные пришли за три часа до начала. Посему нам пришлось сидеть в кафе неподалеку в ожидании счастья. Счастья нам отсыпали щедрой рукой.
Фан-клуб Катамадзе отличился. Народ собрал деньги, мы все получили по ромашке и открытке, где каждый имел возможность написать Нино пару слов. В результате перед концертом 16 тонн напоминал холл университета, где дрожащие абитуриенты строчат шпоры перед экзаменами, судрожно обмениваясь ручками и остаточными знаниями. Идея была отлично придумана и воплощена. Выйдя на сцену Нино увидела клумбу голов с качающимися над ними ромашками. После первой песни ромашки перекочевали ей в руки, и она, со счастливыми горящими глазами, попросила поставить все это чудо в воду. Цветов вообще было много, как всегда. Невозможно не дарить цветы этой женщине.
Памятуя сексуальные отношения , в которые я вынуждено вступила с капитаном команды баскетболистов и его девушкой, мы пришли на концерт за полтора часа и пробились почти к сцене. Плотность народа понемногу приобретала сходство с сельдями в банке, но до начала концерта сельдям было еще вполне комфортно. Мы с
Лиррой широко расставили ноги и встали уголком, т.о. отгородили себе определенный клочок пространства, где сохранялся намек на кислород и была возможность хоть чуть-чуть подвигаться. Все прочие занимали позицию более или менее прямо стоящих оловяных солдатиков.Оглядев соседей, я заметила своего "бойфренда" с прошлого концерта - капитана баскетбольной команды. Очевидно, нас тянет друг к другу, иначе
А толпа прибывала. Сзади люди слаженным движением, отработанным годами хождения в 16 тонн, образовывали футбольную стенку. Просочиться сквозь нее не смог бы даже пронырливый призрак. Однако, думая так, я недооценила напористость некоторых представителей.
Нам посчастливилось стоять рядом с девочкой, представлявшей из себя 150 см прущей во все стороны подростковой энергии. В течении концерта она образовала вокруг себя такое свободное пространство, что мы с Лиррой обзавидовались. Впрочем, ничего удивительного, что ей это удалось, потому что, судя по ее телодвижениям, уходя из дома на концерт, она явно забыла вынуть из себя нехилых размеров вибратор. И вот теперь, повинуясь его перемещениям в ее хрупком организме, она то покачивала тазом по кругу и из стороны в сторону с заносом больше собственного роста, то движения ее бедер становились
В какой-то момент девочка утомилась выполнять сложные экзерсисы в одиночестве, повернулась ко второй, стоявшей позади нее (я по сию пору не уверена, были ли они знакомы до этого; но будьте уверены, внезапная партнерша ознакомилась с девочкой во всех ее проявлениях). Они мешали всем. Однако первой не выдержала маленькая, хрупкая, но решительная
Лирра. Она резким движением развернула к себе активную танцовщицу, взяв ее за плчеи, и назидательно и членораздельно произнесла внушительным тоном:- Здесь концерт. Люди приходят сюда слушать музыку. Танцевать - в ночной клуб!
Явной угрозы в ее словах не было. Но и скрытой хватило, чтобы придать девочке завидный инерционный заряд. С верткостью глиста и бормотанием объяснений, она ввинтилась в толпу, дав нам надежду никогда больше ее не видеть.
odnoznachno_net подходит к данной ситуации как нельзя кстати. Через какое-то время девочка вернулась Лирры на расстояние двух-трех вытянутых, жаждущих мщения рук.Вообще, в принципе, вся толпа регулярно, подхватывая ритмы и флюиды Нино, завороженно покачивалась в экстазе. Во всем этом бурлящем океане страстей и эмоций у меня был единственный оплот непокобелимости
Полудницына. Она простояла весь концерт, напряженно глядя на сцеу, стараясь не пропустить ни одной нотки, ни единого вздоха Нино, ни одного горящего взгляда и восторженной улыбки. Все это Нино источала в невероятных количествах, шептала, как она всегда шепчет, "я люблю вас..." в зал, заставляла всех, умеющих и неумеющих петь, становится единым музыкальным инструментом, аккомпанирующим ее неземному голосу. Я не знаю, как она это делает, но ни одной фальшивой нотки (кроме как от себя), я не услышала.
По окончании концерта мы вышли на улицу. Страшно хотелось курить. Но не потому, что Нино просит не курить во время концерта, и все подчиняются ее ласковой просьбе без разговоров. Курить в зале даже и не хотелось. Но после - это как после хорошего, качественного оргазма, когда впускаешь в себя струйки дыма и бездумно улыбаешься, глядя в никуда.
Хорошо. Низкий поклон вам, Нино Катамадзе.
